Сериал Netflix «Половое воспитание» — это по-прежнему лучший проект об отношениях подростков, но в третьем сезоне сюжет все-таки начал провисать. Софья Бронтвейн объясняет, почему нарратив в новых сериях получился совсем неидеальным.
«Я не знаю, что ему сказать», — говорит Эрик, которому нужно помириться с Адамом. «Просто скажи ему, что ты чувствуешь», — советует Отис. И в этой простой рекомендации — вся суть третьего сезона. Один маленький разговор для человека превращается в большую сексуальную революцию для целой школы.
Подростки в городе Мурдэйл на протяжении первых двух сезонов пытались построить любовь и наконец-то успешно заняться сексом, потому что им казалось, что это лучший способ познать себя и окружающий мир. Герои повзрослели, освоили секс и тут же выяснили, что, во-первых, он не решает никакие проблемы, а во-вторых, влечет за собой новые сложности во взаимоотношениях, решать которые по-прежнему нужно именно разговором.
Третий сезон «Полового воспитания» доказывает, что этот проект — лучшее шоу про секс, умеющее рассказывать о нем легко и иронично. Удивительно, что сценаристам, которые, по сути, пересказывают многомиллионной аудитории прописные истины, по-прежнему удается не скатиться в догматичность и нравоучения. «Девственность — это всего лишь социальный конструкт». «Мастурбация — это тоже секс». «Все вульвы — разные и красивые». «Быть мужчиной можно независимо от того, какой ты сексуальной ориентации». «Размер не имеет значения». «Оргазм не является целью секса, нужно наслаждаться процессом». Тем, кто согласен, что это очевидные и базовые принципы, слышать об этом приятно. Тем, кто только учится познавать себя и других людей вместе с героями сериала, слышать об этом полезно. Пожалуй, в этой уникальной манере повествования — главная сила «Полового воспитания».
Что ожидаемо, в новом сезоне Netflix захотели затронуть тему квир-отношений и трансперехода — в последние годы стриминговый сервис в целом активно рассказывает о том, как сложно интегрироваться в общество небинарным людям. Это важная и сложная тема, с которой, кажется, сценаристы все-таки не справились. Сюжет просто недотягивает до повествования на идейном уровне. Есть ощущение, что сценаристы просто не смогли придумать, как грамотно вписать трансперсонажей в нарратив, чтобы это выглядело естественно и логично. Пришлось прибегать к банальным приемам — трава раньше была зеленее, лучшее — враг хорошего.
Во втором сезоне ученики добились того, чтобы директора Гроффа отправили в отставку, потому что он не понимает значимость сексуального образования и мешает подросткам познавать свою гендерную идентичность. Поэтому в Мурдэйл приезжает новый руководитель — молодая и энергичная Хоуп (в переводе с английского языка hope — «надежда»), которая совсем недавно окончила эту школу и, по ее словам, понимает, что нужно тинейджерам лучше, чем учителя старой закалки.
Зрители вместе с учениками думают, что их ждут прогрессивные методики образования, в рамках которых подросткам легче понять, чего они хотят от жизни и кем хотят быть. А по факту оказывается, что Хоуп мечтает запретить секс, одеть всех в безликую серую униформу и заставить целыми днями думать только об учебе, забыв, что оценки — не главное.
Хоуп поступает так не от того, что она вредная стерва, желающая детям зла. Во-первых, она сама не понимает, как устроен секс и зачем он нужен, потому что ей кажется, что главная задача женского тела — это родить ребенка (и с этим у героини сложности, что тоже влияет на ее отношение к сексаульному образованию). Во-вторых, Хоуп, как и многие взрослые люди, не может объяснить подросткам, как устроен секс, как понять свою ориентацию и как найти свою гендерную идентичность, поэтому запрещает говорить на эти темы. Тем более что и родители, и инвесторы, и городские СМИ мечтают, чтобы дети больше думали об учебе, и требуют от Хоуп заковать учеников в кандалы нравственности.
Когда Хоуп вводит обязательную школьную форму для мальчиков и девочек (главное отличие в том, что девушки должны носить юбки и приталенный пиджак по фигуре), выясняется, что среди учеников есть небинарные люди, которым сложно однозначно идентифицировать себя. Они мечтают о гендерно-нейтральных туалетах и раздевалках и пытаются разобраться в том, как строить квир-отношения, а новая директриса хочет, чтобы небинарные ученики просто выкинули всю эту, на ее взгляд, бессмысленную чушь из головы. Хоуп настолько сильно желает, чтобы эта проблема взяла да исчезла, что в какой-то момент даже запирает Кэл (транспарень, с которым Джексон попробует встречаться, но не сможет, потому что не понимает всех нюансов в жизни людей в процессе перехода) в подсобке. Если нет небинарного тела, то и не надо думать, как поступать с его идентичностью.
В первых сериях ученики пытаются привыкнуть к новым правилам, которые ввела Хоуп, но постепенно понимают, что так жить нельзя и что нужно учинить настоящую революцию. И вот здесь сюжет начинает заметно провисать. «Половое воспитание» всегда любили за легкий ироничный абсурд, а третий сезон местами скатывается в настоящую фантасмагорию бреда, которая выглядит совершенно нереалистично и даже немного устарело. Чтобы удержать внимание зрителя, который, возможно, жаждет чего-то больше, нежели классные диалоги (хотя кажется, это вовсе не так), сценаристы начинают пичкать нарратив классическими клиффхэнгерами — Джин Милберн на грани смерти из-за беременности, мать Мэйв похищает свою младшую дочь и попадает в уголовный розыск, Рахим выбрасывает свои фекалии из окна автобуса, из-за чего случается ДТП, и так далее. Эти активные события начинают душить жизненность и естественность сериала, за которые все так любят «Половое воспитание».
Но главное, эти сюжетные повороты отвлекли и сценаристов, и зрителей от проблемы небинарных людей, которым крайне сложно вписаться в классическую систему школьного образования. Трансгерои показаны скомканно, их проблемы примитивизированны, и появляется ощущение, что новые персонажи в сериале появились просто для галочки. «Надо рассказать о том, что небинарные люди существуют и им сложно», — подумали сценаристы, показали в одном эпизоде, как герои учатся носить компрессионный бандаж, который помогает уменьшить грудь, и успокоились. Хотя на самом деле гендерно-нейтральные раздевалки и школьная форма — это далеко не главные проблемы в жизни транслюдей, особенно когда они едва достигли пубертата.
Нужно признать, что у сценаристов еще будет возможность исправиться. Четвертый сезон, очевидно, будет, потому что Мэйв и Отис снова не смогли нормально сойтись. Кому-то эта уже до неприличия растянутая линия нравится — здорово, что они никак не станут парой, потому что это совершенно не главное для сериала. Кому-то эта история существенно надоела — вот же вроде и Отис, и Мэйв смогли построить классные отношения с другими персонажами, может быть, пора успокоиться и перестать вечно воскрешать их романтические чувства друг к другу.
В любом случае разбираться с личной жизнью этих героев и модификацией системы образования, чтобы сделать школу комфортной средой для всех учеников, независимо от их гендера и ориентации, создателям шоу придется уже в следующем сезоне. И суметь это сделать легко и с юмором, не скатываясь ни в догматичность, ни в абсурдность, будет сложно. Но мы верим, что все получится.
